Деанон два

[Baiba69]

Идея этого фика в моей голове бродила давно, я даже про это рассказывала на фесте под "Особенное стоит дороже". Но хотела писать аушное РПС, а потом меня убедили, что майстрадом удобнее. Так что в принципе оно по заявке (пойду ее автору напишу, что свое обещание таки выполнила).
К фику есть чудесный арт Рисоватора. Мне повезло с ним дважды работать и я очень надеюсь, что и в будущем он меня как-нибудь еще проиллюстрирует.



Название: Бомба для твиттера
Автор: Baiba
Бета: Ar@lle, Рамаяна
Размер: мини, 3 200 слова
Пейринг/Персонажи: Майкрофт Холмс/Грегори Лестрейд
Категория: слэш
Жанр: романс, драма, АU
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: Известный писатель, сценарист и продюсер Майкрофт Холмс с волнением ждет очередных актерских проб, ведь они не только решат судьбу нового проекта, но и помогут воплотить в реальность его давние фантазии.
Примечание/Предупреждения: актерское АU (Шерлок, Джон, Грег и Джим — актеры, играющие в сериале по сценарию Майкрофта)

Тяжелые серые тучи стремительно заволакивали небо, становилось все темнее, наконец крупные капли дождя забарабанили по стеклу. Порыв ветра распахнул незапертое окно и начал громыхать поднятыми жалюзи. Майкрофт поморщился: стук действовал ему на нервы, он заглушал и однородный гул, складывающийся из голосов зрителей в зале, и тихие переговоры актеров на сцене.

Майкрофт всмотрелся в циферблат часов на стене здания напротив. Шоу должно было вот-вот начаться. Он достал из верхнего кармана пиджака очки в тонкой роговой оправе, надел их и раскрыл примерный сценарий мероприятия.

В микрофоне раздался бодрый голос ведущего:

— Два года назад никто не верил, что идея адаптировать классические детективы Гилберта Честертона окажется настолько успешной, Джон Уотсон в черной сутане станет визитной карточкой телеканала, а Шерлок Холмс из малоизвестного актера превратится в секс-символ Британии.

Тут он обернулся и спросил:

— Мистер Холмс, начнем с главного: как бы вы охарактеризовали отношения отца Брауна и Дюрека Фламбо? Не секрет, что многими они воспринимаются не совсем дружескими, точнее, совсем не дружескими.

В зале послышались смех и ободряющие хлопки.

— Напомни, по какому поводу мы собрались? — прошептал на ухо Майкрофту сидящий по правую руку Джим.

— Благотворительная акция в пользу ЛГБТ, — ответил Майкрофт и с надеждой посмотрел на Джона. Обычно тот с радостью перетягивал внимание зрителей на себя, однако в этот раз молчал и с преувеличенным интересом ждал ответа сценариста.

— Как вы понимаете, отец Браун — священник и принял обет безбрачия.

Ведущий громко фыркнул, публика возмущенно загудела, а девушка в переднем ряду принялась нервно теребить прикрепленный к груди значок с надписью «Я верю в отца Брауна».

— Впрочем, — продолжил Майкрофт, — без всякого сомнения, герои испытывают друг к другу истинные чувства, и если это не любовь, то что такое тогда любовь?

Он прикинул, как скоро произнесенная фраза дойдет до твиттера, и остался доволен собой.

— Аминь! — радостно воскликнул ведущий и, дождавшись, когда зал успокоится, задал следующий вопрос: — Не могу не спросить и о другой блистательной паре персонажей. Знаете ли вы, что многие фанаты верят в роман инспектора Валентайна и Хорна Фишера, хотя они не появлялись вместе ни в одной сцене?

Брови Майкрофта изумленно поползли вверх, зал еще более оживился, а Джим издал гаденький смешок.

— Роман? — послышался с другой стороны сцены голос Грега Лестрейда.

— Возможно, это как-то связано с тем, что вы оба открытые геи... — предположил ведущий.

Грег громко рассмеялся:

— А возможно, они просто спятили! Хотя я согласен на роман!

Когда-то Майкрофт многое отдал бы за возможность услышать подобное признание, но только если оно предназначалось бы ему, а не было сказано шутливым тоном об отношениях выдуманных персонажей.

— Под внешней холодностью и отстраненностью Хорна Фишера скрывается одинокий, по-своему сентиментальный и уязвимый человек. Связь с инспектором Валентайном сделала бы его счастливее, — решил подыграть Майкрофт, за что Грег одарил его озорной улыбкой, а потом еще и подмигнул.

— Грег, расскажите о том, как вы попали в сериал. Вас давно не было видно в дорогих проектах, и вдруг такое громкое возвращение.

Тот медленно отпил из пластиковой бутылки, собираясь произнести заранее подготовленную ложь.

— Честно говоря, я сам был удивлен, когда мне предложили прийти на пробы. На тот момент о такой роли я не мог и мечтать. Думаю, мне просто повезло.

Майкрофт представил, как отреагировал бы зал, расскажи он правду об их первой встрече.

«Послушайте, я написал роль Валентайна для актера, о котором грезил с юности, а сериал снял с единственной целью — залезть к нему в штаны!»

Пожалуй, это стало бы сенсацией не только на твиттере.

Мысленно он вернулся в день, при воспоминаниях о котором его до сих пор кидало то в жар от пережитого стыда, то в холод от боли разочарования.

***

Тремя годами ранее.


— К вам мистер Лестрейд, — доложил секретарь по внутренней связи.

— Пусть заходит, — спокойно ответил Майкрофт, стараясь ничем не выдать волнение, вот только нервное постукивание ногтем по кромке бокала говорило об обратном. Он одним глотком допил неразбавленный «Тэлискер» и отставил бокал.

— Доброе утро, мистер Холмс.

Легкая небритость, предписанная контрактом с последних съемок, и пробивающаяся в темных волосах седина добавили Лестрейду шарма. Одет он был просто, без попыток приукрасить или скрыть то, чем так щедро наградила его природа, но все же узкие джинсы выгодно подчеркивали крепкие ноги, а рубашка поло с короткими рукавами красиво обтягивала плечи. Майкрофт же выбрал для сегодняшней встречи дымчато-серый костюм в полоску, белую рубашку, ярко-алый галстук и такого же цвета платок, кончики которого торчали из нагрудного кармана. Костюм-тройка, надетый в обычное рабочее утро, должен был выдавать в его обладателе поклонника консервативного и делового стиля, а также создавать подходящую для переговоров атмосферу.

— Прошу, называйте меня Майкрофтом, — поправил он, поднимаясь из-за стола и протягивая руку для приветствия — горячую, влажную и напряженную.

Едва тронутые улыбкой губы непроизвольно растянулись шире, складываясь в пугающую, неестественную гримасу, которая прекрасно подходила герою гротескового комедийного ситкома, но совершенно не годилась для попытки произвести впечатление на одного из самых красивых мужчин британского кинематографа. И тем более для попытки его соблазнить.

— Тогда и я для вас просто Грег, — Лестрейд сверкнул своей фирменной ухмылкой, от которой у Майкрофта моментально и ожидаемо отозвалось в паху. Он поморщился, тут же представил, как неэстетично при этом опустились вниз уголки его губ, и это раздосадовало его еще больше. Так нелепо! Виной всему было помешательство или даже одержимость. Диагноз Майкрофт поставил себе сам, потому что симптомы были очевидны и без профессионального вердикта.

— Прекрасный офис.

— Благодарю, желаете что-нибудь: чай, кофе, может холодного шампанского? — Он кивком указал на кресло, сам же встал рядом, прислонившись к столу.

— Есть повод?

— Хочется верить.

К чему оно, это профессиональное подтверждение, если при одном взгляде на человека подгибаются колени и колотит лихорадка? Еще немного и он опустится на пол, поползет к предмету своего вожделения, прося о милосердии.

— Вы, должно быть, удивились, когда вместе с предложением встретиться не получили даже части сценария?

— Ничего необычного, учитывая, какие ходят слухи о новом проекте, — Грег пожал плечами. — Захотели понять, подхожу ли я вам?

— Вы не можете не подойти, я писал роль, заранее представляя в ней только вас.

— О, в самом деле? — признание несколько ошеломило Грега.

— Сценарий пока не завершен, но одно могу сказать наверняка: я хочу сделать Валентайна одним из главных персонажей. Это не тот глуповатый и ограниченный инспектор, которого мы привыкли видеть в романах Честертона, ваш Валентайн будет настоящим героем, при этом живым, современным и понятным зрителю.

— Звучит заманчиво, — в глазах Грега зажегся честолюбивый огонек: слишком давно его не приглашали в интересные проекты. Майкрофту это было на руку.

«Бог с ними, с попытками соблазнить, достаточно простого согласия, — решил он. — Да и кого я пытаюсь обмануть, претендуя на большее».

— Я очень рассчитываю на то, что вам понравится мое предложение, и вы присоединитесь к нам.

— Понравится? Да вы, должно быть, шутите! Готов прямо сейчас поставить подпись под любым контрактом и на любых условиях.

Они рассмеялись.

— Мне льстит ваш энтузиазм, только будьте осторожнее в своих обещаниях, вдруг вам покажутся странными или неприемлемыми некоторые мои пожелания, что тогда?

— Убедили, — все еще смеясь, ответил Грег. — Я пришлю вам своего агента.

— Если только продолжаете доверять ему, ведь ваши последние работы не назовешь успешными, — было жестоко говорить такое Грегу, но Майкрофт не выдержал из-за безнадежности ситуации: еще немного и они станут приятелями.

— Не назовешь... — улыбка медленно таяла на губах Грега.

— Такая несправедливость.

На это Грег ничего не ответил, но поглядел на него с признательностью.

Тогда Майкрофт и решился: наклонился к Грегу и сжал ладонью — все еще горячей, влажной и напряженной — его плечо. Пока ничего лишнего или фривольного, обычный ободряющий жест.

— Вам не место в третьесортных сериалах.

Последовал почти неразличимый кивок.

Рука Майкрофта переместилась на обтянутую темной джинсой коленку Грега и начала едва заметно подрагивать.

Грег медленно выдохнул, затем откинулся на мягкий подголовник и закрыл глаза. Сразу стало понято — репутация, которую актер заслужил после нескольких разбитых носов, осталась в прошлом. Годы добавили мудрости, и он наверняка пожалел о былой принципиальности.

Неспешно поднимаясь ладонью от коленки к паху Грега, Майкрофт представлял, что перед ним сидит неловкий, дерзкий и крайне доверчивый Алек Скаддер. Именно в этот образ Майкрофт когда-то влюбился и уже двадцать лет не мог избавиться от наваждения. Более того, часть своей неутоленной любви он давно перенес на реального, но такого же недоступного Грега Лестрейда.

И вот, устав от многолетних бесплодных мечтаний, Майкрофт нашел способ осуществить свои фантазии: он сможет быть рядом с Грегом, пока будет занят съемками «Отца Брауна» — год, два, да сколько угодно! Хоть всю жизнь, если Грег захочет, ведь ради такого можно растянуть сюжет на двадцать сезонов, перещеголять «Доктора Кто» и войти в книгу рекордов Гиннеса с новым достижением в кинематографе.

— Ты стал еще красивее.

Он не лгал. Грег стал красивее, мужественнее, появилась притягательная сексуальность. Правда, исчезли юношеская свежесть и тот неземной ореол, которым, скорее всего, сам Майкрофт и наделил его, зато тем проще было с ним сейчас... заигрывать? Нет, это вряд ли. Шантажировать — да. Или, по крайней мере, заключать договор.

— И наивнее, — пробормотал Грег, открыл глаза и поднялся. Он снова улыбался — на этот раз какой-то страшной, неприятной улыбкой, такой Майкрофт до сих пор у него не видел и предпочел бы не видеть дальше. После таких вот «улыбочек» и разбивают носы. Захотелось отстраниться, но Грег схватил его за подбородок и прижался губами к его губам.

Майкрофт лишь застонал, когда Грег принялся ласкать языком его рот. Даже отвечать не мог, так был взволнован. Его пиджак полетел на пол, за ним последовали жилет и рубашка. Теперь Грег путешествовал губами по его коже — к мочке уха, вниз по шее, вдоль ключицы.

— Так, да... — прошептал Майкрофт. Выгнувшись навстречу, он запрокинул голову, ища повторения прикосновений.

— Нравится?

— Да.

— Хорошо, — Грег подхватил его под поясницу и, развернув, толкнул лицом вниз на стол.

— Я хочу видеть тебя.

Грег на это только фыркнул:

— Перебьешься.

Майкрофт не стал спорить и послушно распластался на полированной поверхности. Он должен был заполучить Грега Лестрейда, чего бы это ни стоило. Вот только стоило на удивление дешево, отдал мизер, столько же теперь и получит взамен.

Грег просунул руку ему под живот, чтобы расстегнуть ремень. Стянув брюки вместе с трусами до лодыжек, он безо всяких прелюдий раздвинул Майкрофту ягодицы. Майкрофт вцепился зубами в запястье, чтобы не закричать. И все равно закричал бы, только Грег вдруг остановился и подался назад, успев проникнуть лишь самой головкой.

По спине вдоль выступающих лопаток скользнул язык, и губы мягко коснулись виска.

— Такой тесный, кто бы мог подумать, — в отличие от приятных, успокаивающих прикосновений голос был желчный, издевающийся.

— В кармане... — выдохнул Майкрофт, — пиджака...

Грег подобрал с пола пиджак и вытащил из него пакетик смазки и презервативы. Зло рассмеялся:

— Подготовился, сукин сын.

— Я так давно хотел тебя, — признался Майкрофт, наблюдая через плечо за тем, как Грег разрывает упаковки, и добавил еще более неуместное: — и так давно был влюблен в тебя.

Грег смотрел на него некоторое время, а потом сухо заметил:

— Значит, сегодня твой счастливый день.

Наверняка по лицу Майкрофта можно было прочесть, что он думает о таком счастье, которое хоть и разливалось сладостным огнем в паху, больно жалило в районе сердца, но он настолько устал контролировать внешнее проявление своих эмоций, что ему было все равно.

— Ёбнутый на всю голову, — услышал он приглушенное бормотание и истерично хихикнул, Грег даже не представлял насколько точен оказался в формулировке.

— Расслабься.

Шепот в ухо, движения горячего языка. Внутрь протолкнулись сразу два прохладных от смазки пальца. По виску скользнули губы, поцеловали в скулу, в уголок глаза. Если зажмуриться, то можно представить, что ласкали с любовью и нежностью.

Когда он почти поверил в это и издал протяжный стон, его схватили за бедра и дернули, насаживая на член и возвращая в реальность.

Майкрофт стукнулся лбом об стол. Теперь его трахали по-настоящему, сильно и резко, проникая с каждым разом все глубже и задевая такие места, которые отзываясь, посылали по всему телу волны острого, отчаянного желания.

Стол под ними шатался и поскрипывал. Падали на пол ручки с карандашами и разлетались листы с недописанным сценарием. В руку ткнулся шар с предсказаниями, пообещал «хорошие перспективы» и покатился дальше.

— Давай, ты же так этого хотел, — насмешливо произнес Грег и обхватил ладонью его напряженный член.

По телу прошла почти болезненная вспышка удовольствия. Толкнувшись в руку несколько раз Майкрофт тихо кончил.

***

Позже он рассматривал хаотичный узор древесных прожилок столешницы из вишни, пытаясь найти годовые кольца и определить возраст дерева, и мысленно просил Грега об еще одном одолжении — просто уйти. Он не выдержит сейчас ни очередных острот в свой адрес, ни даже подтверждения того, что их договор вступил в силу.

Горячая ладонь легла на спину, растирая сведенные мышцы.

— Я не трахаюсь за участие в съемках, — из голоса пропала язвительность, и вернулась медовая с горчинкой, обволакивающая интонация.

Оказалось, Майкрофт не знал, как пережить и отсутствие язвительности.

— Немного поздно, не находишь? — он все же встал и начал подбирать с пола одежду. Чувство собственного достоинства не вернешь, сверкая голой задницей.

Грег швырнул в корзину для бумаг завязанный узлом презерватив, вытащил из коробки несколько салфеток и протянул их Майкрофту.

Первой Майкрофт промокнул пот с лица. Второй вытер остатки смазки. Все еще чувствительный анус отозвался неприятными ощущениями на прикосновения.

— Я ведь действительно хороший актер, — внезапно заметил Грег.

Без упрека, скорее с удивлением.

— Когда мне исполнилось сорок, я думал, что теперь-то это наверняка заметят. После сорока смазливые личики не так привлекательны, даже если ты Хью Грант или Леонардо Ди Каприо.

Майкрофт мог бы с ним поспорить.

— Совсем другое становится важным.

А с этим, пожалуй, согласиться.

— Я оказался прав, мне перестали предлагать роли в обмен на секс, только вот какая история, мне вообще перестали предлагать роли.

А тут только промолчать, пряча глаза. Что он и делал, тщательно вытирая живот.

Грег похлопал его по голому плечу:

— Желаю удачи твоему проекту.

— Нашему, — мягко поправил Майкрофт.

Грег отрицательно покачал головой.

— Без тебя проекта не будет.

— На роль Валентайна сгодится кто угодно, довольно распространенный типаж.

— Возможно, но только ты сыграешь его таким, как я задумал. Мне интересен не типаж, а Грегори Лестрейд в роли Валентайна. Поэтому не будет тебя, не будет и фильма.

Грег наклонился вперед, пристально всматриваясь в Майкрофта.

«Я смогу его убедить, потому что он хочет мне поверить», — думал Майкрофт.

— Похоже, ты говоришь серьезно. Очередной шантаж? — Грег криво усмехнулся. — Хорошо, я подумаю. Пришли готовый сценарий.

Он ушел, а Майкрофт принялся методично, лист за листом, отправлять почти законченный сценарий в уничтожитель для бумаг, затем удалил файлы с жесткого диска.

Пока он все это проделывал, в его голове формировалась совсем другая история. Теперь Фишер с Валентайном не были знакомы. В конце концов, Честертон никогда и не предполагал ни многолетней дружбы политика с инспектором, ни тем более финального осознания чувств. Отбирая у печального мизантропа шанс обрести счастье, он ощущал откровенное удовлетворение. Если у него не получилось, то и Фишер не заслуживал Валентайна.

Потом он долго сидел в кабинете, допивая «Тэлискер», докуривая пачку сигарет и продолжая изучать древесные прожилки на столе с засохшими пятнами спермы. К вечеру пятна двоились и отзеркаливались, становясь похожими на картинки из теста Роршаха. В каждом из них Майкрофт видел свое поражение.

В следующий раз он встретил Грегори Лестрейда лишь на читке сценария.

***

Майкрофт быстрым шагом обходил подземную стоянку в поисках серебристого BMW.

Да, вот и знакомый автомобиль.

Как он и рассчитывал, Грег задержался после окончания благотворительной встречи. Поклонники окружили его плотным кольцом, толкались, просили сфотографироваться вместе на память, протягивали блокноты для автографов и наперебой задавали вопросы, с трепетом внимая каждому слову или дружно хихикая над остротами кумира.

Майкрофт подумал, что его место там, среди фанатов. Только он был бы самым молчаливым и самым жалким среди них. Он представил себя в бейсболке с вензелем «Л» поверх кровоточащего сердца и, не удержавшись, коротко рассмеялся.

Смех услышали. Раздались приветственные возгласы, и вспышки фотоаппаратов осветили Майкрофта, выхватывая из тени.

— Что ты тут делаешь? — голос Грега звучал слегка удивленно, но вполне дружелюбно.

Собравшиеся тут же притихли, отступили в сторону, создавая некое подобие коридора между двумя мужчинами.

— У меня сломалась машина, подбросишь до студии? — спросил Майкрофт, а про себя подумал: «Благослови господь профессию лицедеев, позволяющую лгать с такой легкостью».

— Запросто, — почти без заминки ответил Грег.

Отовсюду послышалось приглушенное перешептывание. Снова и снова повторялась бесхитростная аббревиатура, собранная из имен Хорна и Валентайна.

— Хорнтайн? — насмешливо переспросил Грег. Он посмотрел на Майкрофта. — Скорее уж... Лерофт?

— Майстрад? — предложил тот и расплылся в улыбке.

Их попросили сняться вместе. Позируя, Грег обнял за плечи вытянувшегося в напряженную струну Майкрофта.

Под громкие аплодисменты поклонников они сели в машину и уехали.


— Итак, что ты тут делаешь на самом деле?

— Кажется, я, наконец, созрел для извинений.

— За что?

— За то, что тебе тогда «повезло с приглашением прийти на пробы».

Мечтательная улыбка сменилась кривой ухмылкой, когда он цитировал слова Грега. Разыгрывать перед публикой «майстрад» было приятнее, чем возвращаться в реальность.

Грег подъехал к обочине, заглушил мотор и серьезно посмотрел на Майкрофта.

— Мне на самом деле повезло.

Майкрофт поднял ладонь, протестуя:

— Не надо.

— Хорошо, — Грег кивнул. — Я принимаю твои извинения. Но только если скажешь, что на тебя нашло в тот день. У тебя нет репутации продюсера, раздающего роли через постель, я узнавал. И я внимательно наблюдал за тобой.

— Никого не принуждал до тебя и никого после, — согласился Майкрофт. — А о причине я тебе уже рассказывал. Как бы нелепо она ни звучала, это единственная правда, которая у меня есть. Конечно, она же не оправдание.

Грег громко с раздражением выдохнул. Майкрофт подумал, что тот злится на него, но последующие слова объяснили недовольство иначе.

— Извиняться должен я. Хотел сделать тебе больно и сделал. Так гадко себя чувствовал, до сих пор не прошло.

Майкрофт покачал головой. Во всем была лишь его вина.

— Почему ты просто... не знаю... не пригласил меня в кафе?

— Ты бы все равно не согласился. — Майкрофт щелкнул замком на портфеле и вытащил из него тонкую папку. — У меня для тебя новая роль.

— Какая жалость, что я до сих пор не сплю с продюсерами.

Майкрофт растерянно застыл.

— Эй, отомри, это шутка, — спохватился Грег, забирая у него папку. Раскрыл ее и посмотрел на титульный лист. — Ух ты, «Доктор Кто»!

— И ты по-прежнему будешь избавлен от моего присутствия, в сценарии роль для меня не предусмотрена.

— Никогда не выдвигал такого условия. Ты сам его выдумал, как и то, что я отказался бы сходить с тобой куда-нибудь выпить. На редкость богатое воображение. Впрочем, не имея его, ты бы не стал писателем и сценаристом, — он пробежал глазами пару страниц текста и кинул на Майкрофта восхищенный взгляд: — Это потрясающе! Забавно и захватывающе одновременно. Но соблазнить Нефертити? Ты мне льстишь.

— Это ты себя недооцениваешь, — щеки Майкрофта предательски покраснели.

— Поужинаем?

— Зачем?

— Затем, — Грег рассмеялся, глядя на озадаченное лицо Майкрофта, и тут же поцеловал его. Или не поцеловал. Трудно назвать поцелуем мимолетное и невесомое касание, когда ты успеваешь почувствовать лишь дыхание другого человека на своих губах.

— Затем, — снова повторил Грег, и последовало еще одно осторожное касание, на этот раз ладонью к щеке. — Затем, что я могу оказаться ничуть не хуже, чем воображаемый образ, и понравиться таким, какой я есть. Хоть вовсе не идеален, и египетские царицы не падают к моим ногам. И хорошо, что не падают - мне они не интересны. Мне нравишься ты.

Не доверяя голосу и даже взгляду, Майкрофт мог только ткнуться лицом в ладонь Грега и закрыть глаза. Отработав два сезона с «Отцом Брауном», он уже понял, насколько Грег не похож на человека, о котором он мечтал долгие годы. И успел смириться со своим влечением к нему. Теперь к настоящему. Выходило, он безнадежен.


Они продолжили путь преисполненные надежд, по крайней мере, на сегодняшний вечер и, возможно, на последующую за ним ночь, совершенно не заметив двух фанатов, которые с выражением глубочайшего изумления на лицах демонстрировали друг другу сделанные через лобовое стекло фотографии. Снимки были нечеткими и размытыми, и все же на них отчетливо угадывались лица целующихся Майкрофта Холмса и Грегори Лестрейда.

Через пять минут на твиттере взорвалась бомба.